Кто-то умрёт сегодня, кто-то через 20 лет, но этот человек предстанет перед судом Божиим. Я помню, в мне молодости один священник (он и сейчас жив, хоть и старенький совсем), сказал: "Человек на молитве – это человек на Страшном Суде". Действительно. Человек молится Богу, а Бог – в окружении Ангелов, и ты со своими грехами. Поэтому совершенно не важно, дома ли ты перед своим аналоем, на который ты опираешься, в церкви ли, где-то на природе или в монастыре, или зажали тебя между дверьми в метро – это не играет никакой роли. Как только ты сказал: "Господи!", ты уже на Страшном Суде. И почему это суд? На самом деле никакого суда, конечно, не будет. Никто нас судить не будет. В этом нет никакого смысла, Богу не нужно кого-то убеждать в Своей правоте. Судит себя человек сам в течение всей жизни, и в какие-то периоды жизни человеку можно оказать какое-то снисхождение, как ребёнку, которого мы не ругаем, если он среди ночи проснулся и орёт, хотя то, что он делает, это, конечно, неприлично. Ну разве можно орать ночью, когда все спят? Но мы ему сразу прощаем за малолетство его. Не ругаться же с ним. Да и бесполезно. И судить нас бесполезно. Просто Евангелие ставит нас перед обычной картиной, которую человек может иметь в своём опыте. Вот суд, вот судия, вот разделение людей, вот этот прав – это овца, этот неправ – это козёл. Всё ясно, это такая наглядная схема, или можно даже сказать, диаграмма, на которой всё понятно. Можно это даже назвать иероглифом. Такой специальный знак, который имеет смысл, и те, кто понимает его, знают, о чём речь. И нам нужно узнать, о чём речь.
Протоиерей Димитрий Смирнов
